Возвращение забытых имен

 

Главный ракетчик Российской империи

Павел Качур

 

 

Его звали Константин Иванович Константинов. Под этим именем он известен не только в отечественной, но и в зарубежной истории науки и техники благодаря своей яркой деятельности в области ракетной техники и артиллерии, приборостроения и автоматики в XIX веке. Поступив в 1834 г. фейерверкером в Артиллерийское училище в Петербурге на юнкерское отделение, Константинов блестяще закончил обучение в старших классах офицерского отделения.

Став офицером, он заложил научные основы создания пороховых ракет, сформировал научную, учебную, промышленную и экспериментальную базы отечественного ракетостроения, создал наиболее совершенные для того времени образцы боевых ракет, нашедших применение на суше и на море, а также морских спасательных ракет. Одна из задач, которую поставил перед собой Константин Иванович, состояла в том, чтобы создать научную или, как он писал, «математическую теорию конструкции и стрельбы ракет». Создание и развитие передовой ракетной техники стало, по сути, делом всей его жизни. Благодаря новым разработкам, его вкладу в теорию и практику ракетостроения, поиску нового применения (конверсии) боевых пороховых ракет Россия неизменно занимала передовые позиции в области ракетной техники второй половины XIX века. За большой вклад в развитие отечественной ракетной техники его именем назван кратер на обратной стороне Луны, одна из улиц в Москве.

На первый взгляд кажется, что ничего таинственного личность знаменитого русского ученого, исследователя, изобретателя не представляет. Так считал и я, когда решил взяться за труд по составлению биографии К.И. Константинова. Однако ни в одной энциклопедии, ни в одном биографическом справочнике я не обнаружил каких-либо фактов биографии хрестоматийной личности генерал-лейтенанта. Похоже, кто-то умышленно скрыл его происхождение и родственные связи. Прямо какая-то генеалогическая тайна, достойная романов Александра Дюма!

В самом деле, разыскав и собрав по крупицам все доступные материалы, я вдруг с удивлением обнаружил: в совокупности они не только не давали цельной картины, но, напротив, делали явной ее неполноту. Возник вопрос: почему до сих пор так много разночтений в фактах жизни этого маститого ученого, восшедшего на научный Олимп благодаря своим трудам в области артиллерии, ракетной техники, механики, автоматики и электротехники? В документах отсутствовала дата и место рождения, не было каких-либо сведений о родителях, о происхождении и семье. Частная переписка, дневники или личный архив не обнаружены; практически не сохранилось воспоминаний о нем современников. Все это не давало возможности восстановить его личную жизнь. Из документов следовало, что генерал-лейтенант Константинов – сын купца 2-й гильдии, а место его захоронения указано очень туманно – «в фамильном склепе в Черниговской губернии». Фотографических портретов известного генерала, жившего в век дагеротипии и фотографии, не обнаружено, сохранилось лишь два графических портрета.

У внимательного исследователя вся эта разноголосица сведений и ощутимо тенденциозная подача некоторых фактов биографии генерал-лейтенанта К.И. Константинова вызывают сомнение в их достоверности. Активно продвигаясь по службе, он сделал множество принципиальных изобретений, возглавлял сложное производство ракет, был знаком со многими зарубежными учеными и специалистами, но его личная жизнь оставались за пределами доступности.

Так началось мое увлекательное исследование, по своему сюжету и неожиданным поворотам порой напоминавшее исторический детектив. Прежде всего, для составления достоверной биографии известного ученого мне необходимо установить дату и место рождения, разыскать родителей и установить происхождение, реконструировать личную жизнь, и, наконец, отыскать место захоронения. Поиски, доставляющие все новые и новые сведения, надолго захватили все мое время. Зато постепенно, звено за звеном передо мной стала вырисовываться истинная биография Константинова.

Все началось в конце 1980-х гг. с письма в Чернигов. Поскольку, по некоторым (как оказалось впоследствии, частично верным в XIX столетии) сведениям, Константинов родился и захоронен в Черниговской губернии, я обратился с запросом в местное отделение еще существовавшего тогда Всесоюзного общества охраны памятников истории и культуры. Если не метрические книги, то уж надмогильная плита должна же сохраниться? Однако ответ из Чернигова не принес разгадки – ни документов о рождении, ни сведений о захоронении там не обнаружено.

Работая в Российском государственном военно-историческом архиве  с описью дел Михайловской артиллерийской академии и училища случайно (или закономерно?) я вдруг обнаружил название одного из дел за 1872 г. Самого дела не оказалось – его уничтожили (кто и когда, неизвестно, но, думается не случайно). Зато название дела, длинное и подробное, на стародавний манер, придало импульс дальнейшим исследованиям: «О пожертвовании академии и училищу генерал-лейтенантом Лишиным разных предметов, оставшихся после смерти генерал-лейтенанта Константинова». Инициалов, как было принято в деловой переписке того времени, не указано, но то, что Константинов – это «мой» Константин Иванович, не вызывало сомнения. А кто такой Лишин и какое отношение он имел к Константинову? Что это – новая загадка или ниточка для разгадки?

Чтобы установить личность Лишина, пришлось пересмотреть множество архивных дел Военно-исторического архива по персоналиям. Как выяснилось, Лишиных, находившихся на российской военной службе, оказалось довольно много, но кто из них мог быть полезен? Поначалу я попытался определить критерии, по которым можно было бы «вычислить» нужного мне Лишина – например, по возрасту или по военной специальности. Однако, как оказалось впоследствии, ни то, ни другое в данном случае не играло никакой роли.

Перебирая груду послужных и формулярных списков многочисленных Лишиных, я обратил внимание на графу о семейном положении одного из них. Женой ротного командира Школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, затем начальника строительного училища Андрея Федоровича Лишина была Констанция Ивановна. Подумалось сразу: странное совпадение с именем и отчеством генерала Константинова! Однако затем наступило разочарование – из документов следовало, что Констанция Ивановна являлась дочерью камер-юнкера князя Голицына. Ниточка порвалась, и поиски пришлось начинать по второму кругу…

  Дальше опять помог случай – в делах Пиротехнической школы, командиром которой в 1840 году был К.И. Константинов, имелось  любопытное обращение. В 1882 году школа готовилась отметить свое 50-летие, и к юбилейному торжеству было решено собрать портреты ее командиров. Начальник школы генерал-майор Д.Г. Языков обратился к А.Ф. Лишину с просьбой передать ему на время портрет Константинова. Из письма прямо следовало, что его адресат состоял в родстве с моим героем. Вот это уже след! Значит, Констанция Ивановна все же могла быть родной сестрой Константина Ивановича? Но при чем здесь князь Голицын, и, кстати, каковы его имя и отчество – носителей этой знаменитой фамилии на Руси было много.

Только богатейший фонд нашего главного книгохранилища –  Российской государственной библиотеки мог помочь идентифицировать князя Голицына. Как же мы должны быть благодарны нашим предкам, взявшим на себя труд составить подробную роспись российских родов! Одним из таких летописцев был Н.Н. Голицын, проследивший родословную своей фамилии от литовского князя Гедемина на протяжении всех последующих веков.

В «Материалах для полной родословной росписи князей Голицыных» нахожу – князь Иван Александрович Голицын, правда, не камер-юнкер, а камергер. Тут же приводятся сведения, заставляющие задуматься, – князь был дважды женат (первым браком на весьма состоятельной княгине Анне Сергеевне Всеволожской, а вторым – на французской подданной Кларе-Анне Де-Лоран), но оба брака оставались бездетными. Так тот это Голицын или нет?

На странице 184 – маленькое, всего в две строки примечание, на которое не сразу обратишь внимание: «У князя Ивана Александровича были воспитанник и воспитанница…». Зато продолжение на следующей странице заставило учащенно забиться сердце: «1) Константин Константинович Константинов, полковник лейб-гвардии конно-артиллерии, потом генерал-майор, известный ученый-артиллерист и пиротехник (устроитель фейерверка во время коронации императора Александра II); 2) Констанция Константиновна Константинова (католичка), за генерал-лейтенантом А.Ф. Лишиным, отцом известного композитора Григория Андреевича Лишина (умер в 1888 г.)».

  То, что воспитанники Голицына – родные брат и сестра и что Константинов – это мой таинственно ускользающий герой, сомнений не вызывало: я знал, что в 1856 году опытному ракетчику, искусному пиротехнику действительно было поручено руководство фейерверком в Москве, устроенным на берегу Яузы, напротив Лефортовского дворца, по случаю восшествия на престол Александра II. Но почему Констанция – католичка, а отчество у нее с братом Константиновичи, хотя генерал известен под отчеством Иванович? Что это – опечатка или факт биографии?

Стоп!.. Если вернуться в Лефортовский дворец, где располагался Военно-исторический архив, и снова полистать страницы формулярных списков юнкеров артиллерийского училища за 1834-1835 годы, то в списках с апреля 1834 года в графе «Отчество» у будущего генерала можно увидеть: «Константинович». Причем эта запись появилась через четыре месяца после его зачисления в училище. Основанием послужило письмо дежурного генерала штаба генерал-фельдцейхмейстера, которым устанавливалось не только отчество, но и происхождение – «из купцов 2-й гильдии Санкт-Петербургской губернии». Вот так – у всех юнкеров документы о происхождении, а у Константинова – указание дежурного генерала! Характерная деталь – сведений о «названных» родителях или другой информации, проливающей свет на происхождение Константинова, в документах училища не обнаружено. Выходит, Черниговская губерния – не родина Константинова и князь Голицын вовсе не родной отец, а лишь воспитатель чьих-то внебрачных детей, хотя и дал им впоследствии свое отчество. Но тогда кто же отец истинный?

Разгадка витала где-то рядом. Подсказку дал педантично точный  Н.Н. Голицын. На одной из страниц его капитального труда я прочитал: «В старину был обычай давать «воспитанникам» усеченные или искаженные формы собственных фамилий». В таком случае происхождение и имена воспитанников князя Голицына, возможно, связаны с личностью по имени Константин? Не исключено, что их отцом могло быть весьма влиятельное лицо, быть может, даже царской династии.

И вот передо мной генеалогическое древо Романовых. Из всех многочисленных представителей царской фамилии претендентом на мою версию мог быть лишь венценосный цесаревич, великий князь Константин Павлович – внук Екатерины II, сын Павла I, младший брат императора Александра I. Однако, в действительности он считался бездетным. Значит, должны быть дети «на стороне». Чтобы проверить эту гипотезу, пришлось окунуться в сферу интимной жизни великого князя, освещавшуюся крайне скудно даже в современных изданиях.

Дальнейшие поиски показали, что мое предположение оказалось недалеко от действительности: одна французская актриса Клара-Анна Лоран в 1814 году оказалась в окружении великого князя. На следующий год в Варшаве, где тогда пребывал цесаревич, она родила Константину Павловичу дочку, которую назвали по отцу Констанцией, а по матери записали в католическую веру (вот почему в книге Н.Н. Голицына она фигурирует католичкой). За это великий князь своей милостью возвел французскую актрису в дворянское сословие, и она стала именоваться графиней Де-Лоран.  

В 1818 году там же, в Варшаве, Де-Лоран родила сына, также названного в честь отца Константином, но записанного в православной вере. Вероятно, семья Романовых, которой надоели любовные интриги цесаревича, не хотела дополнять их борьбой за престолонаследие, вынудило Константина Павловича не афишировать факт своего отцовства, добавившего к генеалогическому древу российского императорского дома «незаконную ветвь», берущую начало на артистических подмостках Парижа, и факт рождения сына великого князя был зарегистрирован тайно. Найти эту метрическую запись регистрации до сих пор не удалось.  

Тайна, которой окружили личную жизнь К.И. Константинова еще при его жизни, не поддавалась раскрытию до последнего времени. Например, дата рождения признанного ученого, генерал-лейтенанта долгое время не была известна. Так, в «Русском биографическом словаре», изданном в 1903 году, указан год его рождения – «1819», а в 1913 году в «Военной энциклопедии» приводится другой год – «1818». Какому источнику верить?

Очевидно, в данном случае сыграли свою роль сведения, указанные в единственно сохранившемся документе с датой рождения, подписанным лично К.И. Константиновым – «Краткая записка о службе заведующего изготовлением и употреблением боевых ракет генерал-лейтенанта Константина Константинова». Там приводится дата рождения – 1 января 1819 года (очевидно по новому стилю, то есть по старому – 20 декабря 1818 года).

 Тем не менее, эта дата, хоть и скрепленная подписью самого генерал-лейтенанта, все же вызывает сомнение – она выглядит явно искусственно: за дату рождения взят первый день нового года.

Поэтому более правдоподобной выглядит дата рождения внебрачного сына цесаревича – 6 апреля 1818 года. Именно в этот день из кабинета великого князя был пожалован перстень надежному и умевшему хранить тайну варшавскому нотариусу В. Маевскому, которому, очевидно, доверили зафиксировать факт рождения внебрачного сына цесаревича с соблюдением конфиденциальности. Подтверждение этой версии может служить и такой факт: именно 6 апреля 1837 года приказом императора Николая I прапорщик Артиллерийского училища Константин Константинов за отличие в науках был произведен в следующий чин – подпоручиком

Так или иначе, вопрос о точной дате рождения К.И. Константинова не может считаться окончательно решенным.

В 1830 г. повзрослевшая Констанция вышла замуж за 29-летнего поручика, представителя старинного княжеского рода А.Ф. Лишина, владельца имения в селе Нивное Черниговской губернии.

Как мне удалось выяснить, именно здесь с соблюдением всех канонов православной веры, останки К.И. Константинова в январе 1871 г. были захоронены в подземном склепе рядом с деревянным храмом Рождества Богородицы, построенным в 1731 г. на краю села Нивное на возвышенном месте.

Констанция Ивановна ненадолго пережила брата – она умерла 8 мая 1872 г. Похоронили ее в склепе рядом с братом. Этот склеп стал пристанищем праха и самого генерал-лейтенанта А.Ф. Лишина, скончавшегося 6 сентября 1898 г. По проекту сына Лишиных – Николая Андреевича вокруг деревянного храма в 1890 г. началось строительство новой кирпичной однокупольной церкви Рождества Богородицы. Сооружение ее закончилось в 1900 г. Таким образом, склеп оказался внутри церкви.

В 1930-х гг. началось гонение на церковь. Не избежала этой участи и церковь Рождества Богородицы в Нивном. Церковь закрыли, а помещение использовали под клуб. Кресты и колокола сбросили, внутреннюю роспись стен и куполов заштукатурили, разбили алтарь. Иконостас был разрушен, большая часть икон (которые не смогли сохранить местные жители) сожжены.

Судьба оказалась роковой и к родовому гнезду русских генералов и даже к их останкам. Как и многие дворянские могилы склеп Лишиных в церкви был взломан с целью «вторичного использования мраморных надгробий в строительстве промышленных зданий». Другой целью разорения склепа была тайная надежда поживиться с останков генералов.

  Со временем церковь и колокольня пришли в ветхость и постепенно разрушились. Купол церкви обрушился и завалил грудой кирпича опустошенный склеп. С тех пор она так и стоит разрушенная.

В Петербурге на Разъезжей улице сохранился дом (ныне № 37), в котором на втором этаже находилась квартира К.И. Константинова (с балконом). Рядом была квартира его матери. Отсюда Константин Иванович навсегда уехал в Николаев, где он строил ракетный завод.

В Николаеве, на углу улиц Спасской и Артиллерийской сохранилось здание заводской конторы с мемориальной доской: «В этом доме работал выдающийся русский ученый, основоположник экспериментальной ракетодинамики Константин Иванович Константинов (1818-1871 гг.)». В николаевском Ракетном урочище сохранились здания ракетного завода, в которых сейчас разместилось предприятие для инвалидов, а также казармы для вольнонаемных (ныне семейное общежитие).

На Купеческой (ныне Потемкинской) улице сохранился особнячок под № 18, в котором проживал К.И. Константинов (теперь здесь частная стоматологическая поликлиника). Из этого дома его прах был перевезен для захоронения в склепе церкви села Нивное.

Но в 1960-х годах настало время увековечивания памяти нашего знаменитого соотечественника. За выдающиеся заслуги перед Отечеством в деле развития ракетной техники, за научные достижения К.И. Константинова, в 1965 году его именем назван кратер на обратной стороне Луны (20^º северной широты, 159^° восточной долготы, диаметр 69 км). В Москве, в северной части города есть улица Константинова, которая находится в группе улиц, названных в честь пионеров ракетной техники.

          В 2006 году благодаря случаю (а может быть, все-таки закономерности?) я познакомился с дальним родственником К.И. Константинова – его праправнуком Владимиром Фредовичем Вебером. Этот весьма активный и деятельный молодой человек, знакомый из устных преданий старших родственников с предполагаемым происхождением семьи, очень рьяно взялся за составление генеалогического древа Константиновых-Лишиных. Как им было установлено, в 1860 году гражданская жена Константинова Софья Павловна (Софья-Катарина) Рутковская (1835-1861) родила ему сына, которого назвали Владимиром. Владимир Константинович (1860-1929) дал жизнь 11 детям, потомки которых живы до сих пор, а некоторые за пределами России (в Эстонии? Канаде? Франции). Благодаря трудам В.Ф. Вебера мы можем теперь познакомиться с представителями рода, ведущего свое начало от великого князя Константина Павловича.

          Был создан Организационный комитет по увековечиванию памяти К.И. Константинова. На месте захоронения провели раскопки, благодаря которым удалось найти артефакты – эполеты, принадлежавшие генерал-лейтенантам, переданные в Центральный музей Вооруженных Сил. Вблизи церкви установлена часовня в память об усопших. В планах Оргкомитета – учреждение медали К.И. Константинова, установление памятников в селе Нивное (ныне Брянской области) и в Москве на улице Константинова, издание монографии о Константинове, создание фильма. Уверен – наш прославленный соотечественник достоин такой памяти.